Анекдоты про евреев.
Еврей приехал в Москву – и сразу в публичный дом:
– Скажите, Роза из Кишинева сегодня работает?
– Работает.
Он трахает Розу и платит двести долларов.
На следующий день опять приходит, опять спрашивает Розу из Кишинева, опять ее трахает и опять платит двести долларов.
То же самое на третий день.
Роза его спрашивает:
– Скажите, может быть, вы в меня влюбились?
– Нет, просто тетя Хая из Одессы просила передать вам шестьсот баксов.
– Рабинович, с твоей Сарой спит весь город, и, чтобы к ней попасть, нужно занимать очередь. Брось ее, зачем тебе нужна такая жена!
– Ты понимаешь, если я ее брошу, то мне тоже нужно будет занимать очередь.
– Будьте любезны, на что мне сесть, чтоб попасть на Дерибасовскую, почитать Газета Русский Еврей?
– Сядьте на жопу, вы уже на Дерибасовской!
– Хаим, мой муж уйдет на работу, так я сразу выброшу на мостовую копеечку, и ты придешь.
Муж ушел. Сара выбросила копеечку на мостовую. Но Хаима нет десять минут, нет полчаса, нет час.
Наконец он приходит.
– Почему так долго? – спрашивает Сара.
– Искал копеечку.
– Дурачок, я ее сразу же на веревочке подняла назад.
Кто кого любит: англичанин – жену, француз – любовницу, еврей – маму.
Сара говорит Двойре:
– Ты знаешь, мой муж импотент.
– А мой трижды импотент.
– Почему?
– Он вчера прикручивал лампочку – так упал со стула, сломал палец и прикусил язык.
На пляже к девушке подходит молодой человек:
– Девушка, вы прекрасны! Я вас хочу!
– Ой, ну что вы! Я стесняюсь!
– Да? Ну извините! – поворачивается и уходит. Девушка кричит ему вслед:
– Ой-ой-ой! Он так хочет, как я стесняюсь!
– Мойше, куда вы так бежите?
– Спешу исполнить свой супружеский долг.
– Так вы же живете в другую сторону!
– Туда я уже не донесу!
Еврей едет на велосипеде и качается.
– Хаим, ты же не умеешь кататься на велосипеде, откуда он у тебя?
– Я был у Розы. Мы пили чай, ели пирожные. Потом она мне сказала: «А теперь возьми самое дорогое, что у меня есть!» Вот я и взял велосипед.
Муж и жена насмотрелись эротического кино.
– Сара, а почему ты не кричишь в постели? Давай ты будешь кричать.
– Ну хорошо.
Легли.
Сара:
– Уже кричать?
– Нет, еще подожди.
– Ну а теперь?
– Еще рано.
– А сейчас?
– Давай кричи!
– Ой, мене нету денег! Ой, мене дети не кормлены!
У еврея пропал велосипед. Он пришел к ребе и спросил, как ему найти любимое средство передвижения. Ребе сказал:
– Позови всех своих знакомых и прочти им десять заповедей. Кто дернется на заповеди «Не укради» – тот и вор.
Через некоторое время ребе спросил у этого еврея:
– Ну как, собрал знакомых?
– Собрал.
– Кто-то дернулся на заповеди «Не укради»?
– Да нет. Когда я прочел «Не прелюбодействуй», то вспомнил сам.
Почему еврей любит смотреть порнофильмы в обратном порядке – от конца к началу? Ему нравится видеть, как проститутка отдает деньги назад.
Приходит Сара к раввину.
– У меня сегодня брачная ночь, так я думаю: мне в постель лечь в комбинации или без?
В это время прибегает Абрам:
– У меня проблема: коммунисты хотят, чтобы я вступил в колхоз! Что делать?
Раввин:
– Абрам, вступишь ты в колхоз или нет – тебя все равно вые…ут. Кстати, Сара, тебя это тоже касается.
Два супруга-брюнета приходят к ребе с недоумением, почему у них родился рыжий ребенок.
– Можно я задам вашему мужу интимный вопрос? – обратился ребе к жене.
– Можно.
Ребе (мужу):
– Скажите, вы часто живете с женой?
– Ну как вам сказать.
– Раз в день?
– Ну что вы!
– Раз в неделю?
– Ну как можно!
– Раз в месяц?
– Да нет…
– Раз в год?
– Ну, может быть.
– Тогда ваш ребенок рыжий от ржавчины.
Молодожены приходят к ребе.
– Как, скажите, нам строить семейную жизнь?
– Первые полгода вам нельзя жить половой жизнью и танцевать.
– Ну не танцевать полгода мы еще сможем, но нельзя ли сделать послабление в первом запрете?
– ?
– Ну сверху вниз немножко можно?
– Ну немножко можно.
– А наоборот?
– Ну немножко.
– А сзади?
– Можно и сзади, только ни в коем случае не дотрагивайтесь до жены руками, а то так можно дойти и до танцев.
– Смотри, вон стоит женщина, которую постоянно трахает Рабинович.
– Где, где?!
– Вон, на углу, в синем платье.
– Идиёт, это его жена!
– Ну а я что сказал?
– Абрам, там сбоку дома на досках насилуют вашу жену!
– На досках справа или слева от дома?
– Справа.
– Так успокойтеся, то не мои доски.
– Вы слышали, говорят, что те, кто активно занимается сексом, живут намного дольше.
– А шо я вам говорила! Эта старая проститутка Циля еще нас с вами переживет!
Абрам согрешил с чужой женой и, как положено, пришел в синагогу за отпущением грехов.
Его встречает раввин:
– Отвечай, с кем ты совершил грехопадение?!
– Не могу, раби.
– Можешь и не стараться! Я и так знаю, что ты согрешил с женой булочника Шихмана, она известная блудница.
– Нет, раби.
– Нет?! Так, значит, ты согрешил с дочерью портного Каца?! Как ты низко пал, несчастный!
– Нет, раби.
– Что-о-о-о?! Неужели ты связался с этой распутницей, племянницей лавочника Рабиновича?! О-о-о-о!
– Нет, раби.
– Ах, нет?! Вон отсюда, развратник! Не будет тебе никакого отпущения!
Абрам выходит из синагоги довольный. Столпившиеся у крыльца евреи спрашивают его:
– Ну как, Абрам, отпустил тебе раби грех?
– Нет.
– А чего ты тогда такой довольный?
– А я три новых адреса узнал!
Еврей так азартно играл в карты, что умер прямо за столом.
Послали человека сказать жене.
– Я из игорного дома Кацмана.
– Мой муж играет?
– Играет.
– Проигрывает?
– Проигрывает.
– Чтоб он сдох!
– Уже.
Идет похоронная процессия. Гроб, однако, несут на боку.
– Рабинович, кого ты хоронишь? – спрашивают главного в процессии.
– Тещу.
– А почему гроб на боку?
– Если нести прямо, она храпит.
– Скажите, сколько у вас стоят похороны по первому разряду?
– Десять тысяч.
– А по второму?
– Пять.
– А по третьему?
– Двести рублей.
– А можно по четвертому разряду?
– Можно, но тогда покойник понесет венок сам.
Умер Абрам. Надо писать телеграмму родственникам в Израиль.
Для экономии денег пишут кратко:
«Абрам ай».
Приходит ответ: «Ой».
Умирает старый богатый еврей. К нему приглашают адвоката для составления завещания. Адвокат долго не выходит из комнаты больного. Наконец его спрашивают: «В чем дело?»
– Да вот замешкался, не знаю: «ни х…я» пишется вместе или раздельно?
Еврей перед смертью:
– Сара, налей мне чай с двумя ложечками сахара.
– Почему с двумя?
– В гостях я пил с тремя, дома – с одной, а так хочется с двумя.
Умерла у Абрама жена. Приходит он в газету – напечатать объявление. Заплатил по минимальному тарифу и дает текст: «Сара умерла».
Ему говорят:
– За минимальную цену вы можете дать четыре слова.
– Тогда добавьте: «Продам „Москвич"».
Умер старый еврей. Вскрыли его завещание, читают: «Дочке моей, Сарочке, оставляю сто тысяч долларов и дом. Внучке моей, Ривочке, оставляю двести тысяч долларов и дачу. Зятю моему, Шмулику, который просил упомянуть его в завещании, упоминаю: привет тебе, Шмулик!».
Муж Двойры уехал по делам. В это время умирает его сестра. Двойра должна сообщить мужу о несчастье очень осторожно, потому что у него больное сердце. Двойра посылает телеграмму: «Сара неопасно заболела. Похороны в четверг».
Верующий еврей Шломо лежит в госпитале при смерти. Его семья пригласила раввина быть с ними в этот тяжелый момент.
Когда раввин встал у кровати больного, состояние Шмуля явно ухудшилось, и он судорожными движениями руки показал, что хочет что-то написать. Раввин с любовью подал ему ручку и лист бумаги.
Шломо из последних сил нацарапал записку и умер. Раввин решил, что сейчас не время читать записку, свернул ее и положил в карман пиджака.
На похоронах, когда он заканчивал свой панегирик покойнику, раввин вспомнил, что на нем тот самый пиджак, в котором он был в момент смерти Шломо. Раввин сказал: «Знаете, Шломо дал мне записку прямо перед смертью. Я ее еще не прочел, но, зная Шломо, я уверен, что она содержит слова утешения для всех нас».
Он развернул записку и прочел: «Ребе, сойди с моей кислородной трубки!!»
– Хаим, ты удачно женился?
– Нет.
– Почему?
– Окна во двор.
– Хая Соломоновна, вы не против сегодня поужинать вместе?
– С удовольствием, Абрам Ильич.
– Тогда у вас ровно в семь.
– Сара! Сара! Ваш сын ест с помойки!
– Абраша! Много не ешь, скоро обедать!
– Фима, ты нам больше не звони.
– Почему?
– После твоего визита у нас пропала серебряная ложка.
– Ты что, с ума сошел? Приди и обыщи меня и мой дом! У меня нет твоей ложки!
– Конечно нет, мы ее нашли.
– Так в чем же дело?
– Неприятный остался осадок.
Во время обеда со стола падает ложка. Хозяин успевает ее поймать.
– О, тетя Хая в лифте застряла.
– Хаим, Сарочка уже три года как умерла, почему ты не женишься?
– Ты знаешь, я ищу женщину с астмой.
– ?
– После Сарочки осталось столько лекарств.
– Знаете, на еврейской свадьбе жених, по обычаю, не может поцеловать невесту.
– Почему?!
– Потому что рядом с женихом сидит его мама и все время твердит: «Кушай! Кушай! Кушай!»
В гостях:
– Скажите, у вас есть чай?
– Нет.
– А кофе?
– Есть чай.
Двое приходят к ребе.
– Ребе, скажите, черный – это цвет?
– Цвет.
– А белый – это цвет?
– Цвет.
– Хаим, вот видишь, я продал тебе цветной телевизор.
Многодетный еврей в отчаянии приходит к ребе и говорит:
– Ребе, у меня уже десять детей. Жена беременна одиннадцатым, а у меня нет денег, чтобы купить еду. Помоги советом: что делать?
Ребе открыл Талмуд и нашел там: «Если у еврея десять детей и он не хочет, чтобы было одиннадцать, ему надо отрезать яйцо».
– Так и поступим, – сказал ребе, – отрежь себе одно яйцо.
Еврей отрезал.
Через год приходит.
– Ребе, я отрезал одно яйцо, но жена беременна двенадцатым!
Ребе открыл Талмуд и нашел там: «Если еврею отрезали одно яйцо, а дети продолжают рождаться, надо отрезать второе яйцо».
– Так и сделай, – сказал он еврею. Еврей отрезал второе яйцо. Через год он приходит и кричит:
– Ребе, моя жена беременна тринадцатым! Ребе открыл Талмуд и нашел там: «Если еврею отрезали два яйца, а дети продолжают рождаться, – значит, яйца отрезали не тому еврею».
– Ребе, у меня дохнут куры. Что делать?
– Кидай им зерно в круг, предварительно его начертив.
Еврей начертил круг, стал кидать в него зерно, но куры все равно дохли. Тогда он опять пришел к ребе:
– Что делать?
– Нарисуй квадрат и бросай зерно в квадрат. Еврей нарисовал квадрат, стал бросать в него зерно, но куры все равно дохли.
– Что делать, ребе?
– Нарисуй треугольник и бросай зерно в треугольник.
Еврей нарисовал треугольник и стал бросать туда зерно. Куры сдохли все.
– Ребе, все куры сдохли.
– Жалко, у меня было еще столько идей.
Еврей спрашивает у раввина:
– Ребе, а во время поста еврей может спать со своей женой?
– Да.
– А с чужой?
– Нет.
– Почему?
– В Торе ясно сказано, что во время поста еврей не должен получать удовольствия.
В синагогу принесли щенка и обратились с просьбой к раввину сделать щенку обрезание.
– Как вы смеете! Это же синагога, а не ветеринарная лечебница!
– Плачу сто тысяч.
– Так вы бы сразу сказали, что песик – еврей.
К раввину за советом приходит молодой еврей.
– Ребе, я хочу жениться на дочери Розен– фельда.
– Ну женись.
– Но она же некрасивая!
– Ну не женись.
– Зато ее отец дает за ней двадцать тысяч!
– Тогда женись.
– Ребе, но она старше меня!
– Ну не женись.
– Ребе, дайте же мне конкретный совет! После раздумья раввин говорит:
– Знаешь что? Крестись.
– Зачем?!
– Будешь морочить голову попу, а не мне!
После встречи с Богом Моисей возвращается к евреям и сообщает:
– Есть две новости: хорошая и плохая.
– ?
– Хорошая: сошлись на десяти. Плохая: включили прелюбодеяние.
Едут в поезде Рабинович и китаец. Рабинович спрашивает:
– Простите, вы еврей?
– Нет, я китаец.
– Нет, все ж таки вы еврей, чего вы стесняетесь?
– Да нет, уверяю вас, я китаец!
И так два часа. Наконец китайцу надоедает этот разговор, и он говорит:
– Отвяжитесь! Да, я еврей!
– Ну вот, я же говорил, – удовлетворенно замечает Рабинович. – А скажите, вам никогда не говорили, что вы очень похожи на китайца?
Два еврея едут в купе.
– Рабинович, скажите, куда вы едете? Рабинович думает: «Если я скажу, что еду в
Бердичев, он поедет туда же и испортит мне торговлю. Если я скажу, что еду в Тулу, он поймет, что я вру, поедет в Бердичев и испортит мне торговлю. Так я ему скажу, что еду в Бердичев, чтоб он подумал, что я еду в Тулу».
– Так куда вы едете, Рабинович?
– Я еду в Бердичев.
– Нет, вы врете, вы едете в Бердичев.
В купе поезда на Западной Украине заходит сельский хохол и видит: сидит негр и читает газету на украинском языке.
– Тю! Негр на наший мови газету чытае!
Негр отвечает:
– А чому не чытаты?
– Тю!! Та вин ще нашою мовою розмовляе!
– А я украинець. Потому и розмовляю.
– А я тоды хто?!
– Та не знаю… Чи жид, чи москаль.
Трое собираются эмигрировать во Францию и думают, какие им там взять имена.
– Вот я был Лейба, а буду Луи, – говорит один.
– А я был Гирш, а стану Гюи, – говорит второй.
– А я, пожалуй, во Францию не поеду, – сказал Хаим.
В соседних домах жили поп и раввин. «Ну что, – однажды сказали они друг другу, – мы, в общем-то, делаем одно дело, служим людям, помогаем им стать лучше. Давай снесем забор между нашими домами, будем жить в одном пространстве».
Снесли. Посадили общий сад. Сделали общую калитку. Потом купили общую машину.
И вот в ночь после покупки поп подумал: «Дай-ка я все-таки пойду окроплю машину святой водой». Встал с постели и пошел кропить. Смотрит – а у машины кончик выхлопной трубы обрезан.
Пограничник-кореец уходил в дозор с овчаркой и всегда возвращался без нее. А собаки все ученые, дрессированные. Начальству стало жаль собак (кореец их съедал), и оно пригласило гипнотизера. Тот стал внушать корейцу:
– Ты не кореец – ты еврей, ты не кореец – ты еврей…
А тот опять возвращается без овчарки. Тогда решили посмотреть, в чем же дело. Смотрят: сидит кореец, гладит овчарку и говорит:
– Ты не овчарка – ты фаршированная рыба.
Непослушного еврейского мальчишку отдали к ребе на обучение и воспитание. Через короткое время ребе в ужасе пришел к родителям и сказал, что с этим бандитом он справиться не может.
Тогда мальчика отдали попу. Через некоторое время мальчишка стал как шелковый.
На вопрос о том, что на него повлияло, мальчик ответил:
– Когда я увидел у них на кресте распятого нашего человека, я понял: эти не шутят.
Армия. На пост заступают трое – русский, узбек и еврей. Приказ строгий: водку не пить, в карты не играть, не безобразничать. Стоят они на посту, делать нечего. Один говорит:
– Может, хоть в картишки сыграем?
– Давай!
Играют, в азарт вошли, а тут, как назло, главком:
– Ну что, в картишки режемся?!
– Никак нет!
– Ну вот ты, скажем, русский?
– Так точно!
– Православный?
– Так точно!
– Так клянись на Библии, что в карты не играл.
– Hy клянусь.
– Так, ты узбек?
– Ну!
– Мусульманин?
– Ага.
– Ну-ка клянись на Коране, что в карты не играл.
– Клянусь.
– А ты еврей?
– Ну да.
– Ну-ка клянись Торой, что в карты не играл.
– Ну что я вам, спрашивается, буду клясться? Тот не играл, этот не играл, а я что, сам с собой играл, что ли?
– Скажите, Роза из Кишинева сегодня работает?
– Работает.
Он трахает Розу и платит двести долларов.
На следующий день опять приходит, опять спрашивает Розу из Кишинева, опять ее трахает и опять платит двести долларов.
То же самое на третий день.
Роза его спрашивает:
– Скажите, может быть, вы в меня влюбились?
– Нет, просто тетя Хая из Одессы просила передать вам шестьсот баксов.
– Рабинович, с твоей Сарой спит весь город, и, чтобы к ней попасть, нужно занимать очередь. Брось ее, зачем тебе нужна такая жена!
– Ты понимаешь, если я ее брошу, то мне тоже нужно будет занимать очередь.
– Будьте любезны, на что мне сесть, чтоб попасть на Дерибасовскую, почитать Газета Русский Еврей?
– Сядьте на жопу, вы уже на Дерибасовской!
– Хаим, мой муж уйдет на работу, так я сразу выброшу на мостовую копеечку, и ты придешь.
Муж ушел. Сара выбросила копеечку на мостовую. Но Хаима нет десять минут, нет полчаса, нет час.
Наконец он приходит.
– Почему так долго? – спрашивает Сара.
– Искал копеечку.
– Дурачок, я ее сразу же на веревочке подняла назад.
Кто кого любит: англичанин – жену, француз – любовницу, еврей – маму.
Сара говорит Двойре:
– Ты знаешь, мой муж импотент.
– А мой трижды импотент.
– Почему?
– Он вчера прикручивал лампочку – так упал со стула, сломал палец и прикусил язык.
На пляже к девушке подходит молодой человек:
– Девушка, вы прекрасны! Я вас хочу!
– Ой, ну что вы! Я стесняюсь!
– Да? Ну извините! – поворачивается и уходит. Девушка кричит ему вслед:
– Ой-ой-ой! Он так хочет, как я стесняюсь!
– Мойше, куда вы так бежите?
– Спешу исполнить свой супружеский долг.
– Так вы же живете в другую сторону!
– Туда я уже не донесу!
Еврей едет на велосипеде и качается.
– Хаим, ты же не умеешь кататься на велосипеде, откуда он у тебя?
– Я был у Розы. Мы пили чай, ели пирожные. Потом она мне сказала: «А теперь возьми самое дорогое, что у меня есть!» Вот я и взял велосипед.
Муж и жена насмотрелись эротического кино.
– Сара, а почему ты не кричишь в постели? Давай ты будешь кричать.
– Ну хорошо.
Легли.
Сара:
– Уже кричать?
– Нет, еще подожди.
– Ну а теперь?
– Еще рано.
– А сейчас?
– Давай кричи!
– Ой, мене нету денег! Ой, мене дети не кормлены!
У еврея пропал велосипед. Он пришел к ребе и спросил, как ему найти любимое средство передвижения. Ребе сказал:
– Позови всех своих знакомых и прочти им десять заповедей. Кто дернется на заповеди «Не укради» – тот и вор.
Через некоторое время ребе спросил у этого еврея:
– Ну как, собрал знакомых?
– Собрал.
– Кто-то дернулся на заповеди «Не укради»?
– Да нет. Когда я прочел «Не прелюбодействуй», то вспомнил сам.
Почему еврей любит смотреть порнофильмы в обратном порядке – от конца к началу? Ему нравится видеть, как проститутка отдает деньги назад.
Приходит Сара к раввину.
– У меня сегодня брачная ночь, так я думаю: мне в постель лечь в комбинации или без?
В это время прибегает Абрам:
– У меня проблема: коммунисты хотят, чтобы я вступил в колхоз! Что делать?
Раввин:
– Абрам, вступишь ты в колхоз или нет – тебя все равно вые…ут. Кстати, Сара, тебя это тоже касается.
Два супруга-брюнета приходят к ребе с недоумением, почему у них родился рыжий ребенок.
– Можно я задам вашему мужу интимный вопрос? – обратился ребе к жене.
– Можно.
Ребе (мужу):
– Скажите, вы часто живете с женой?
– Ну как вам сказать.
– Раз в день?
– Ну что вы!
– Раз в неделю?
– Ну как можно!
– Раз в месяц?
– Да нет…
– Раз в год?
– Ну, может быть.
– Тогда ваш ребенок рыжий от ржавчины.
Молодожены приходят к ребе.
– Как, скажите, нам строить семейную жизнь?
– Первые полгода вам нельзя жить половой жизнью и танцевать.
– Ну не танцевать полгода мы еще сможем, но нельзя ли сделать послабление в первом запрете?
– ?
– Ну сверху вниз немножко можно?
– Ну немножко можно.
– А наоборот?
– Ну немножко.
– А сзади?
– Можно и сзади, только ни в коем случае не дотрагивайтесь до жены руками, а то так можно дойти и до танцев.
– Смотри, вон стоит женщина, которую постоянно трахает Рабинович.
– Где, где?!
– Вон, на углу, в синем платье.
– Идиёт, это его жена!
– Ну а я что сказал?
– Абрам, там сбоку дома на досках насилуют вашу жену!
– На досках справа или слева от дома?
– Справа.
– Так успокойтеся, то не мои доски.
– Вы слышали, говорят, что те, кто активно занимается сексом, живут намного дольше.
– А шо я вам говорила! Эта старая проститутка Циля еще нас с вами переживет!
Абрам согрешил с чужой женой и, как положено, пришел в синагогу за отпущением грехов.
Его встречает раввин:
– Отвечай, с кем ты совершил грехопадение?!
– Не могу, раби.
– Можешь и не стараться! Я и так знаю, что ты согрешил с женой булочника Шихмана, она известная блудница.
– Нет, раби.
– Нет?! Так, значит, ты согрешил с дочерью портного Каца?! Как ты низко пал, несчастный!
– Нет, раби.
– Что-о-о-о?! Неужели ты связался с этой распутницей, племянницей лавочника Рабиновича?! О-о-о-о!
– Нет, раби.
– Ах, нет?! Вон отсюда, развратник! Не будет тебе никакого отпущения!
Абрам выходит из синагоги довольный. Столпившиеся у крыльца евреи спрашивают его:
– Ну как, Абрам, отпустил тебе раби грех?
– Нет.
– А чего ты тогда такой довольный?
– А я три новых адреса узнал!
Еврей так азартно играл в карты, что умер прямо за столом.
Послали человека сказать жене.
– Я из игорного дома Кацмана.
– Мой муж играет?
– Играет.
– Проигрывает?
– Проигрывает.
– Чтоб он сдох!
– Уже.
Идет похоронная процессия. Гроб, однако, несут на боку.
– Рабинович, кого ты хоронишь? – спрашивают главного в процессии.
– Тещу.
– А почему гроб на боку?
– Если нести прямо, она храпит.
– Скажите, сколько у вас стоят похороны по первому разряду?
– Десять тысяч.
– А по второму?
– Пять.
– А по третьему?
– Двести рублей.
– А можно по четвертому разряду?
– Можно, но тогда покойник понесет венок сам.
Умер Абрам. Надо писать телеграмму родственникам в Израиль.
Для экономии денег пишут кратко:
«Абрам ай».
Приходит ответ: «Ой».
Умирает старый богатый еврей. К нему приглашают адвоката для составления завещания. Адвокат долго не выходит из комнаты больного. Наконец его спрашивают: «В чем дело?»
– Да вот замешкался, не знаю: «ни х…я» пишется вместе или раздельно?
Еврей перед смертью:
– Сара, налей мне чай с двумя ложечками сахара.
– Почему с двумя?
– В гостях я пил с тремя, дома – с одной, а так хочется с двумя.
Умерла у Абрама жена. Приходит он в газету – напечатать объявление. Заплатил по минимальному тарифу и дает текст: «Сара умерла».
Ему говорят:
– За минимальную цену вы можете дать четыре слова.
– Тогда добавьте: «Продам „Москвич"».
Умер старый еврей. Вскрыли его завещание, читают: «Дочке моей, Сарочке, оставляю сто тысяч долларов и дом. Внучке моей, Ривочке, оставляю двести тысяч долларов и дачу. Зятю моему, Шмулику, который просил упомянуть его в завещании, упоминаю: привет тебе, Шмулик!».
Муж Двойры уехал по делам. В это время умирает его сестра. Двойра должна сообщить мужу о несчастье очень осторожно, потому что у него больное сердце. Двойра посылает телеграмму: «Сара неопасно заболела. Похороны в четверг».
Верующий еврей Шломо лежит в госпитале при смерти. Его семья пригласила раввина быть с ними в этот тяжелый момент.
Когда раввин встал у кровати больного, состояние Шмуля явно ухудшилось, и он судорожными движениями руки показал, что хочет что-то написать. Раввин с любовью подал ему ручку и лист бумаги.
Шломо из последних сил нацарапал записку и умер. Раввин решил, что сейчас не время читать записку, свернул ее и положил в карман пиджака.
На похоронах, когда он заканчивал свой панегирик покойнику, раввин вспомнил, что на нем тот самый пиджак, в котором он был в момент смерти Шломо. Раввин сказал: «Знаете, Шломо дал мне записку прямо перед смертью. Я ее еще не прочел, но, зная Шломо, я уверен, что она содержит слова утешения для всех нас».
Он развернул записку и прочел: «Ребе, сойди с моей кислородной трубки!!»
– Хаим, ты удачно женился?
– Нет.
– Почему?
– Окна во двор.
– Хая Соломоновна, вы не против сегодня поужинать вместе?
– С удовольствием, Абрам Ильич.
– Тогда у вас ровно в семь.
– Сара! Сара! Ваш сын ест с помойки!
– Абраша! Много не ешь, скоро обедать!
– Фима, ты нам больше не звони.
– Почему?
– После твоего визита у нас пропала серебряная ложка.
– Ты что, с ума сошел? Приди и обыщи меня и мой дом! У меня нет твоей ложки!
– Конечно нет, мы ее нашли.
– Так в чем же дело?
– Неприятный остался осадок.
Во время обеда со стола падает ложка. Хозяин успевает ее поймать.
– О, тетя Хая в лифте застряла.
– Хаим, Сарочка уже три года как умерла, почему ты не женишься?
– Ты знаешь, я ищу женщину с астмой.
– ?
– После Сарочки осталось столько лекарств.
– Знаете, на еврейской свадьбе жених, по обычаю, не может поцеловать невесту.
– Почему?!
– Потому что рядом с женихом сидит его мама и все время твердит: «Кушай! Кушай! Кушай!»
В гостях:
– Скажите, у вас есть чай?
– Нет.
– А кофе?
– Есть чай.
Двое приходят к ребе.
– Ребе, скажите, черный – это цвет?
– Цвет.
– А белый – это цвет?
– Цвет.
– Хаим, вот видишь, я продал тебе цветной телевизор.
Многодетный еврей в отчаянии приходит к ребе и говорит:
– Ребе, у меня уже десять детей. Жена беременна одиннадцатым, а у меня нет денег, чтобы купить еду. Помоги советом: что делать?
Ребе открыл Талмуд и нашел там: «Если у еврея десять детей и он не хочет, чтобы было одиннадцать, ему надо отрезать яйцо».
– Так и поступим, – сказал ребе, – отрежь себе одно яйцо.
Еврей отрезал.
Через год приходит.
– Ребе, я отрезал одно яйцо, но жена беременна двенадцатым!
Ребе открыл Талмуд и нашел там: «Если еврею отрезали одно яйцо, а дети продолжают рождаться, надо отрезать второе яйцо».
– Так и сделай, – сказал он еврею. Еврей отрезал второе яйцо. Через год он приходит и кричит:
– Ребе, моя жена беременна тринадцатым! Ребе открыл Талмуд и нашел там: «Если еврею отрезали два яйца, а дети продолжают рождаться, – значит, яйца отрезали не тому еврею».
– Ребе, у меня дохнут куры. Что делать?
– Кидай им зерно в круг, предварительно его начертив.
Еврей начертил круг, стал кидать в него зерно, но куры все равно дохли. Тогда он опять пришел к ребе:
– Что делать?
– Нарисуй квадрат и бросай зерно в квадрат. Еврей нарисовал квадрат, стал бросать в него зерно, но куры все равно дохли.
– Что делать, ребе?
– Нарисуй треугольник и бросай зерно в треугольник.
Еврей нарисовал треугольник и стал бросать туда зерно. Куры сдохли все.
– Ребе, все куры сдохли.
– Жалко, у меня было еще столько идей.
Еврей спрашивает у раввина:
– Ребе, а во время поста еврей может спать со своей женой?
– Да.
– А с чужой?
– Нет.
– Почему?
– В Торе ясно сказано, что во время поста еврей не должен получать удовольствия.
В синагогу принесли щенка и обратились с просьбой к раввину сделать щенку обрезание.
– Как вы смеете! Это же синагога, а не ветеринарная лечебница!
– Плачу сто тысяч.
– Так вы бы сразу сказали, что песик – еврей.
К раввину за советом приходит молодой еврей.
– Ребе, я хочу жениться на дочери Розен– фельда.
– Ну женись.
– Но она же некрасивая!
– Ну не женись.
– Зато ее отец дает за ней двадцать тысяч!
– Тогда женись.
– Ребе, но она старше меня!
– Ну не женись.
– Ребе, дайте же мне конкретный совет! После раздумья раввин говорит:
– Знаешь что? Крестись.
– Зачем?!
– Будешь морочить голову попу, а не мне!
После встречи с Богом Моисей возвращается к евреям и сообщает:
– Есть две новости: хорошая и плохая.
– ?
– Хорошая: сошлись на десяти. Плохая: включили прелюбодеяние.
Едут в поезде Рабинович и китаец. Рабинович спрашивает:
– Простите, вы еврей?
– Нет, я китаец.
– Нет, все ж таки вы еврей, чего вы стесняетесь?
– Да нет, уверяю вас, я китаец!
И так два часа. Наконец китайцу надоедает этот разговор, и он говорит:
– Отвяжитесь! Да, я еврей!
– Ну вот, я же говорил, – удовлетворенно замечает Рабинович. – А скажите, вам никогда не говорили, что вы очень похожи на китайца?
Два еврея едут в купе.
– Рабинович, скажите, куда вы едете? Рабинович думает: «Если я скажу, что еду в
Бердичев, он поедет туда же и испортит мне торговлю. Если я скажу, что еду в Тулу, он поймет, что я вру, поедет в Бердичев и испортит мне торговлю. Так я ему скажу, что еду в Бердичев, чтоб он подумал, что я еду в Тулу».
– Так куда вы едете, Рабинович?
– Я еду в Бердичев.
– Нет, вы врете, вы едете в Бердичев.
В купе поезда на Западной Украине заходит сельский хохол и видит: сидит негр и читает газету на украинском языке.
– Тю! Негр на наший мови газету чытае!
Негр отвечает:
– А чому не чытаты?
– Тю!! Та вин ще нашою мовою розмовляе!
– А я украинець. Потому и розмовляю.
– А я тоды хто?!
– Та не знаю… Чи жид, чи москаль.
Трое собираются эмигрировать во Францию и думают, какие им там взять имена.
– Вот я был Лейба, а буду Луи, – говорит один.
– А я был Гирш, а стану Гюи, – говорит второй.
– А я, пожалуй, во Францию не поеду, – сказал Хаим.
В соседних домах жили поп и раввин. «Ну что, – однажды сказали они друг другу, – мы, в общем-то, делаем одно дело, служим людям, помогаем им стать лучше. Давай снесем забор между нашими домами, будем жить в одном пространстве».
Снесли. Посадили общий сад. Сделали общую калитку. Потом купили общую машину.
И вот в ночь после покупки поп подумал: «Дай-ка я все-таки пойду окроплю машину святой водой». Встал с постели и пошел кропить. Смотрит – а у машины кончик выхлопной трубы обрезан.
Пограничник-кореец уходил в дозор с овчаркой и всегда возвращался без нее. А собаки все ученые, дрессированные. Начальству стало жаль собак (кореец их съедал), и оно пригласило гипнотизера. Тот стал внушать корейцу:
– Ты не кореец – ты еврей, ты не кореец – ты еврей…
А тот опять возвращается без овчарки. Тогда решили посмотреть, в чем же дело. Смотрят: сидит кореец, гладит овчарку и говорит:
– Ты не овчарка – ты фаршированная рыба.
Непослушного еврейского мальчишку отдали к ребе на обучение и воспитание. Через короткое время ребе в ужасе пришел к родителям и сказал, что с этим бандитом он справиться не может.
Тогда мальчика отдали попу. Через некоторое время мальчишка стал как шелковый.
На вопрос о том, что на него повлияло, мальчик ответил:
– Когда я увидел у них на кресте распятого нашего человека, я понял: эти не шутят.
Армия. На пост заступают трое – русский, узбек и еврей. Приказ строгий: водку не пить, в карты не играть, не безобразничать. Стоят они на посту, делать нечего. Один говорит:
– Может, хоть в картишки сыграем?
– Давай!
Играют, в азарт вошли, а тут, как назло, главком:
– Ну что, в картишки режемся?!
– Никак нет!
– Ну вот ты, скажем, русский?
– Так точно!
– Православный?
– Так точно!
– Так клянись на Библии, что в карты не играл.
– Hy клянусь.
– Так, ты узбек?
– Ну!
– Мусульманин?
– Ага.
– Ну-ка клянись на Коране, что в карты не играл.
– Клянусь.
– А ты еврей?
– Ну да.
– Ну-ка клянись Торой, что в карты не играл.
– Ну что я вам, спрашивается, буду клясться? Тот не играл, этот не играл, а я что, сам с собой играл, что ли?